Июль - месяц серый и невзрачный. Не оставляющий в памяти почти ничего. То ли дело сентябрь, май или январь. Я решил стать на защиту июля. Плеснул в бокал колдовства на три пальца. Начал вспоминать.
Ну, допустим, так.
- Ни капли в рот, ни сантиметра в жопу! - орет нам король Шотландии Пол Маккартни.
Начинается построение. Выступаем в поход. На мне тяжелая средневековая кираса. Килтом служит девичья юбка в черно-зеленую клетку. На щите устрашающий боевой рисунок. Черный кот, белая кошка. Ослепительно светит солнце. Труханов остров в цвету. Мы объявили войну Англии.
- За нами Эдинбург! - с присущей ему бодростью духа кричит Маккартни.
- И тайна верескового меда, - вторит ему чувак из строя. У него имя вокалиста группы "The Pogues".
Мои поножи сделаны из твердой жести. Под доспехами футболка "Глазго Рейнджерс". Потертые "Найки" облегчают движение по пересеченной местности. Войска Ричарда Львиное Сердце уже видны на высоком холме. Их вдвое больше.
- Война на пороге, а мы не готовы! - обращается к нам Маккартни. И позволяет сделать несколько напасов верескового меда.
Или, допустим, так.
Я был в состоянии аффекта. Попытка делать свой журнал с треском провалилась. Спонсор предлагал названия "Лиза" и "Отдохни". Мы с товарищем желали называться "Напрягись".
Моя девушка уехала в Крым с каким-то арабом. Губной помадой на холодильнике она каллиграфично вывела лаконичное "ПОЦ". Я даже не сразу сообразил, что это вовсе не имя ее нового возлюбленного.
Ко всему прочему я завалил экзамен по этике и эстетике. Преподаватель затронул тему постмодернизма в литературе ХХ века. Поведал, что сам пишет роман. Я тут же уличил его в полном неведеньи о существовании Джойса, Кафки и Пруста. Он обиделся.
К тому же органы госбезопасности развернули кампанию по борьбе с алкогольным палевом. Таким образом я потерял дополнительный заработок в сфере загрузки фур контрабандной водкой.
От тоски и вселенской безысходности я семь раз прочитал "Полковнику никто не пишет" Маркеса. Читая "Сто лет одиночества", я усердно рисовал генеалогическое древо семейства Буэндиа. Короче говоря, деградировал мало-помалу.
И тут, как снег на голову, свалилась она. Загорелая. Красивая. Высокая. 93/61/92. Без араба. Но чертовски похожа на ту, что уехала в Крым. Я даже побрился, помыл голову и написал поэму.
- Наташа, - представилась она и оставила мне дубликат своих ключей.
Жили мы долго и счастливо. Где-то полтора года.
- Что ты думаешь об июле? - спросил я у товарища.
- Мирская жизнь, летнее хайку, счастье и безумие, - вдумчиво ответил мне товарищ. |
Правила
| +2 | Шедевр! Одно из лучшего здесь! |
| +1 | Понравилось |
| +0.5 | Что-то есть |
| 0 | Никак |
| -0.5 | Хуже чем никак |
| -1 | Отстой |
| -2 | Пиздец, уберите эту хуйню с Тепловоза! |
|
Средняя оценка крео:
Проголосовавших: 13
! Голосование доступно только авторизованным пользователям |
|
|
