Когда ты думаешь: я любима,
ты открываешься, ты - без кожи
Когда он думает, что любим –
делает в точности тоже.
Первая проба своей наготы,
сладость побыть в ее/его фокусе,
не рефлексируя, быть на ты,
без стыда и привычной неловкости.
Таешь- взлетаешь,
паришь-кипишь,
и соблазняешь,
и обольщаешься,
и, заговариваясь, говоришь,
до облаков разрастаешься.
Но –
вдруг отрезвляешься: ты не - бог,
ты - не богиня, и это - знают.
Как будет дальше, когда он смог
взглядом сказать «больше не обожаю»?
Когда, как проснувшаяся во хмелю,
глядит раздражено и так остыло?
Путь еще долог до «не люблю»,
все еще будет стабильно и мило,
но не летается, отрезвев….
Кожу скукоженную поднимая,
вновь изуродован и одет,
он не таков и она не такая.
Больно.
Хотелось бы все вернуть?
Ясно.
Хотелось бы слепо верить?
Явно малы и глаза и грудь,
хоть и не в этом конечно дело, и
«сам не красавец» и «ты не звезда».
Да сколько себя не кости, не уламывай,
новый язык холодней того «да»,
после которого не разговаривать
вам приходилось, а растворять
себя и того, без изъянов и кожи.
Можно
друг друга еще уважать
и объяснить все на свете можно,
и превратить любовь в лазарет,
в секс-терапию для психохроников,
дом для гостей разделить:
здесь - у нас кабинет,
а здесь - кабачок пани Моники,
здесь - кухня, прихожая, туалет.
Располагайтесь, у вас – не то же?
Все мы стерпелись, претензий нет.
Счастливые семьи всегда похожи.
Все как у всех: есть дела, есть праздники
есть к-недостаткам-чужим-снисхожденство…
Ложь!
Вы друг другу нужны, безобразные,
равно-далекие-от-совершенства. |