Она нашептала мне адрес. Я заехал домой за аптечкой.
В моей аптечке много чудесных пузырёчков и колёсиков. Все красивые, разноцветные. И всем хватит. И дочке, и маме.
Ее квартира приютилась в шикарной новостройке.
Я вышел из лифта. Чистота поражает воображение, под ногами пружинит мягкое покрытие. Подхожу к восемьдесят восьмой, лакированные двери бесшумно открываются и она - растрепанная, бледная, босая - бросается ко мне навстречу. Вслед за ней из комнаты вылетает маленькая меховая подушка на лапках и захлебывается лаем.
- Спасибо, спасибо... - ее тонкая кукольная рука взлетает мне на плечо, зеленые глаза-стекляшки лихорадочно поблескивают.
Хижина поражает размерами и... освещенностью. Такой, что моя операционка нервно пыхтит в сторонке. Кажется в квартире светится все, что может светиться, начиная с маленьких светодиодных точек на потолке и заканчивая громадными круглыми лампами на кухне.
Я оглядываюсь в поисках маменьки.
- Где твоя мать?
Девчонка тут же делает шаг назад, пятится к окну. Собака путается у нее под ногами и поскуливает.
- Слушай... Я знаю, что ты считаешь меня немного того... А после того, что я сейчас скажу тебе, наверняка попытаешься накачать меня чем-то и отвезти в психушку... Я помню твои предупреждения и уверена, что в этом твоем пакете далеко не джентльменский набор...
Сообразительная.
- Я... - она отошла в самый дальний угол комнаты. - Я хочу, чтобы ты просто выслушал меня. А потом, если посчитаешь нужным вырубить меня, я не буду сопротивляться. Честно. У меня хорошие вены, ты легко сможешь сделать укол... Я даже не пикну. Хорошо?
К такому сюжету я был малёхо не готов. Не дожидаясь никакой реакции с моей стороны, она заговорила.
- Моей матери здесь нет. Она умерла. Четыре дня назад. Мы возвращались домой с вечеринки. Отец был в эйфории, заключил выгодный контракт. Врубил Ганз-н-Роузес на полную и улюлюкал в открытое окно, смешной... Мама сказала, что он сейчас обязательно куда-нибудь врежется, "старый идиот", и пересела за руль. Она хорошо водила в принципе, но... Я так и не поняла, что случилось. Кажется, она что-то увидела посреди дороги и рванула руль в сторону, а потом только скрежет металла, крики, темнота. А потом я увидела тебя... Ты был в маске, но я запомнила глаза. И голос.
Я непонимающе таращусь на нее и на белую собачку, вертящуюся в ногах.
- Ты всё еще не понимаешь, да? Я помню, как ты пытался заставить мои чертовы легкие дышать. Ты орал, что все пациенты обязаны выполнять твои пожелания, потому что ты тут "босс, патрон, эль падре, дон, биг папа и так далее по списку" - и ты желаешь, чтобы я шевелила задницей и ползла с того света обратно... Прости, я ослушалась... И видишь что получилось...
Чувствую холодок, ползущий между лопаток.
Я в самом деле говорил всё это той девчонке с рубленным фаршем вместо ног, наблюдая за тем, как ее пульс вытягивается в нитку, а пальцы синеют. Я тогда и правда не на шутку распсиховался. Но это еще не значит, что...
- Хорошо, всё понятно, - говорю. - А теперь дуй сюда и дай мне руку.
- Ты не веришь мне, да?
- Ага.
- Хорошо... Хорошо... Только выслушай до конца, я еще не закончила.
Она сунула в рот сигарету и трясущимися пальцами долго пыталась наколдовать искру из зажигалки.
- Потом я очнулась. На скамейке в парке. В этом... теле. Как будто платье поменяла. Не знаю, кому оно принадлежало до меня, но мне кажется бывшая хозяйка уже не вернётся... А может быть, ее здесь никогда и не было, может это обновка от Боженьки. Кто с уверенностью может сказать, что Он не делает таких подарков? Но тогда я решила, что тронулась умом... Ну знаешь, заработала какую-нибудь гипоксию, отек мозга, или всё еще лежу в разбитой машине и галлюцинирую на фоне травматического шока... Сидела там среди окурков и голубей, пока не захотела в туалет. Пришлось встать и осознать, что галлюцинация более чем реальна. Потом я решила ехать домой. Сюда. Я знала, где взять запасной ключ, и все коды на замках... Кокос узнал меня, даже в новом "платье"...
- Кто?
- Кокос, - она наклонилась и погладила собаку. - Кокос узнал меня и обрадовался, прыгал, как дурной...
- А потом я решила найти тебя, потому что твой голос всё еще звучал у меня в голове. Ты приказывал мне выполнять все твои желания, делать всё, что ты скажешь. И тогда все будет хорошо. Я чувствовала, что если не хочу съехать с катушек, то мне нужно найти тебя.
Я не верю ей. Это больше смахивает на какой-то оголтелый розыгрыш. Вполне вероятно, что Дрюха решил поразвлечься, и пока у него это неплохо получается. Потому что футболка на мне уже основательно взмокла.
- Где она? - ухмыляюсь.
- Кто?
- Скрытая камера.
На ее лбу снова рисуется вертикальная борозда. Боль. Бутылочное стекло сверкает.
- Нет никакой камеры, - сквозь зубы.
- Тогда к чему вся эта иллюминация?
Она секунду стоит, диковато осматриваясь по сторонам, словно видит всё впервые. И вдруг срывается с места, проходит мимо, сердито задевая меня рукавом, вскрывает незаметный щиток на стене, клац клац - и квартира проваливается в темноту.
- Я нашла тебя, а ты отправил меня домой, - она тихо мелькает мимо, подходит к окну. По ту сторону стеклопакета - ночь, сияющее небо, электрические огни.
- Я знала, что если останусь одна, то тронусь умом... Но не посмела тебя ослушаться. Спасалась снотворным, благо у мамы тумбочка забита им на год вперёд... Потом я начала слышать голоса. Больше всех кричала и плакала мама. Говорила, что скучает. Что я должна идти за ней, что нас разделяют какие-то тридцать метров... Я понимала, что долго так не выдержу. Включила везде свет, - так этот мир казался реальней, а голоса тише, - и позвонила тебе. Если бы ты не запретил мне причинять себе вред, то наверное я бы послушала её... Теперь всё.
Она сидит на подоконнике, я переминаюсь с ноги на ногу в откровенном ступоре. Я знаю, что нужно отвезти ее в клинику, - если она заливает всё это на полном серьезе, то думать тут нечего, но внутри что-то саднит. И я знаю, что...
- Ты помнишь, о чем ты говорила, когда ненадолго пришла в сознание?
- Не особенно.
- Это важно. Ты беспокоилась, что больше не сможешь... что?
Смешок.
Если она ответит правильно, колоть успокоительное придется самому себе.
Она уходит и возвращается. Сует мне в руки какую-то увесистую коробку. Чиркает зажигалкой: в ее ладони начинает биться огонёк, бросая неровные блики на черную коробку с матовой позолотой.
- Открой. |
