- «Издалека — долго , течет река в джунглях, течет река в джунглях, течет с высооооких гор. Среди различных паааалем, среди лиан рааазных течет река в джунгляяяях, в руках моих тоооопор», - так пел геолог Сашка, парень руссский, который шел оценивать руду, и по его прикидкам выходило, пород что вскрышных мощность — просто не в пизду.
И чтоб занять себя меж переходов, где он места для скважин для буренья подыскал, он напевал такую эту песню, (но про себя конечно напевал).
Ведь громко петь нельзя там было в джунглях, об этом Марвин, проводник, ему сказал. Все потому, что рядом наркотрафик, тропа идет, «где любопытный много погибал», - так перевел его слова наш Александр, он по испански плохо говорил. И он молчал, молчал наружно, хотя в душе он пел, что было сил.
Хотя вокруг кричали всяки птицы. И ничего не слышно было бы. Но Александр решил его послушать, чтоб не испытывать своей судьбы.
Ну а душа рвалася вся наружу, ведь седня он по скайпу с милой говорил. Она его ждала и точно обещала, что будет ждать его, ведь очень он ей мил. Мечтал наш Сашка, что прийдет домой он, сжимая денег пачку в кулаке, обнимет милую и нежно поцелует, расскажет ей об этих джунглях и реке. И как красивы здесь и быстротечны, восходы и закаты, и листва, как насекомые бесчеловечны, и как вставляет четко местная трава.
А Марвин в это время прорубался, сквозь стену зарослей, ругаясь про себя, в сии места никто из местных не ходил эх, но у него огромная была семья. Семью большую, эх кормить непросто, но деньги надо... Так и повел геолога в те прокляты края.
Как в воду он смотрел — вдруг перед ними, возникли люди все в камуфляже. Они со всех сторон их окружили и попрощался Марвин с жизнию уже. Оно понятно - марас сальватручос - известны всем жестокостью своей. Они настолько злы и кровожадны, что не щадят ни женщин, стариков, и даже эх детей.
Они спокойно делали работу. Они несли наркотики в Чилон, а тут свидетели иль может конкуренты, а может даже ФБР — врагов у марас легион.
Все решено — убить геологов тех надо срочно, чтобы никто об их тропинке не узнал, и Марвин начал падать на колени, а Сашка на колени нет, не встал.
Он начал петь о речке об огромной, Людмиле Зыкиной он гласом подражал. И все бандиты рты стоят открывши. Никто из них таких ведь песен не слыхал.
Затихло в джунглях все — и попугаи. И кугуар вдруг прекратил свой рык, и перестали обезьяны есть бананы. Тукан и тот, вдруг замер и затих...
Но вот окончил Саша все же песню. У марас слезы блещут на глазах — они смогли в мозгах своих индейских, понять всю красоту той песни в образах.
Удар ножом — и парень уже умер, главарь старался чтоб не мучился певец. А Марвина бандиты долго-долго эх пытали. За трусость боль испытывал он штопиздец.
Ушли бандиты, джунгли вновь ожили, лежит наш Сашка мертвый и в крови.
Но про себя бандиты эту песню напевали. О лучших чувствах, счастье и любви... |
