Начать?
Ломаются лезвия, рвутся верёвки,
камни всплывают, тянут к луне:
в джинсовых шортах и чёрной ветровке
заходил Иисус на чай
ко мне.
В старых сандалиях, полных песка -
испачкал пол маленького коридора,
солнце пряталось за жестяной скат
крыши соседнего дома,
когда он уже возвращался назад,
уходя от меня с балкона.
Мы говорили: в уголках губ
ручьи собирались вместе,
каждый рукав был вычурно груб,
выткан из чёрной шерсти,
каждый узор на рукавах
напоминал мне карту:
переплетёные города
в пятнах джунглей суматры,
каждые джунгли таили зверей
с бьющимся жарким сердцем;
белые шлюпки покинув рейд
плыли к одной из венеций.
Над открывшимся полотном
летали рыбы на крыльях,
в толще - рыбы легли на дно,
пока мы с ним говорили.
Он рассказал, как прекрасен свет,
как велика пустыня:
смерти - нет, нелюбви - нет,
есть - океаны пыли.
Пыль и песок, пыль и песок.
Жёлтое море Китая,
он говорил, - живительный сок
всех, кто там обитает:
горы расходятся к облакам
ветром и солнцем влекомы,
спит кареглазый уже века
сном беспокойным дракона.
Он рассказал, как на белых снегах
в альпах цветут эдельвейсы,
как стальная бежит река
через тайгу по рельсам.
Как, только гаснет дневной свет,
мёрзнет в ночи пустыня:
смерти - нет, нелюбви - нет,
есть - океаны пыли.
Пыль есть у нас. За моим окном.
Вокруг всего дома - пыль.
Месяц вглядывался углом,
когда он ушёл с балкона.
Я в смятении. Как мы жили?
Как мы живём здесь?
Если есть - океаны пыли.
Смерть, нелюбовь - есть. |
