Предтечи вычерчены. Отречённых черт чертыхнуться.
Новое конвоем вносит себя на щите.
Заново выпилить выцветший шарф футурства
из сочетания старых и новых идей.
Что за уродство - касаться когтями мумий.
Что за лукавство - их ссушеных тел целовать.
Вытомлю, выдавив из себя безумий
тонкую ленту стихов на больную кровать.
Выйду в душ. Из себя на балкон выйду.
Выпью краску, соскобленную со стен, чтобы спеть,
как я навеки на веки оправы одел посуду,
из себя вышел - а телу на кухне сидеть.
Тело елозит. Уют бездыханной массы.
Прячься в свой труп. Волочи! Волочи! Волочи!
Трупы целуй, вдохновляйся посмертному танцу,
лучшие танцы устравивают палачи.
Что за мораль? Что за этика? - Акупунктура.
Глубже иголкой все точки во мне полосни, -
это нам снится безумная архитектура
города. Город нам сам себя снит.
Трубы - вверх. Дома - выше!
Выше! Выше! Быстрее! Вдоль и выдоль.
Мы убегаем от земли на крыши,
строя на крышая земную удоль.
Нео-поэзия нео-поэтов нео-пропитых,
нео-пропахших, нео-влюблённых, нео-молчащих, -
мы живём в век, где дома из могильных плиток,
мы живём в неокибернетической чаще.
Чаще и чаще, и чаще, и чаще, и чаще,
вот и стихи наши словно смятения стон -
бабочки, батюшки, бархат стекла и башни, -
Нео-Помпея, Нео-Гоморра, Нью-Вавилон. |
