Посвящается моей любимой бабушке.
На остановке зябли люди. Миссия была выполнена. Друга в больнице навестила, теперь можно и погулять. Я очень люблю заговаривать с незнакомыми людьми, и ничего умнее не нахожу, чем пристать с просьбой о сигарете. А потом слово за слово – и начинается разговор.
Вот и сейчас страшно хотелось с кем-то побеседовать. Мой отец ужасно не любил эту мою привычку, и даже из-за нее посадил меня на какое-то время в психушку. Но лечение не помогло. Разговаривать и узнавать людей мне не расхотелось, что я, что отец – получили по душевной травме, а в результате я вновь вырвалась на свободу и с еще большим остервенением познавала окружающий мир и приобретала новых друзей.
Из всех ожидающих троллейбус, выделялся один, совсем не молодой, но очень интересный мужчина. И стоял как-то поодаль, и что-то невыносимо-трагическое окружало его одинокую фигуру. Военная выправка, седые волосы, и бездонно-жутко-грустные глаза. Мне очень захотелось поддержать этого человека. И я пристала к нему, со своей извечно-дурацкой просьбой.
- Я, к сожалению, не курю. А вот вы недавно курили очень хорошую сигарету, кажется «Мальборо»! – он улыбнулся.
Но так грустно.
- А почему, к сожалению?
И в глазах заблестели слезинки.
- Вы плачете?
- Да нет, что вы! Просто на морозе глаза слезятся… - он отвернулся, чтобы смахнуть слезы, а повернувшись так бесхитростно улыбнулся, что у меня внутри что-то екнуло.
- Ну почему же вы плачете?
- Вы попросили сигарету у парня, который шел с девушкой. А потом, кажется, пожелали им счастья и поздравили с новым годом…
- Ага, я знаю – вы Добрый Волшебник! Откуда вы все это знаете? Ведь рядом, на расстоянии полукилометра, совершенно никого не было! Одно сплошное поле. – (есть в Киеве еще такие места) .
- Да ну, какой же я волшебник… Просто знаю…
- Нет, вы – Добрый Волшебник, можно я буду вас так теперь называть? – мне очень хотелось, чтобы он был волшебником во что бы то ни стало.
- Ну, если вам так нравится…- он оживился, и улыбка уже не выглядела такой грустной. – А вообще-то у меня просто очень хороший слух.
- Но вы не могли слышать наш разговор!
- И к тому же у вас такой голос, что его нельзя не услышать… Его можно узнать среди тысячи других голосов. Я шел впереди.
- Но это просто невозможно! – я напрягла память, и увидела далеко впереди идущую фигурку. Практически за пределами видимости. – Это были вы впереди, но как можно услышать на таком расстоянии?! А говорите, не волшебник!
- О, можно слышать и гораздо с большего расстояния. Я только что побывал в барокамере, а она еще немного усиливает слух…
- А что такое барокамера? Это что-то с давлением связано?
- Это страшно. Когда тебя помещают в нее – исчезает все. Герметически закрывается крышка – и весь мир перестает существовать. Наверное так выглядит смерть.
- А зачем вас туда помещают?
- Я очень болен, без барокамеры мне уже не обойтись. Я ведь тоже курил когда-то. Как мне хотелось бы сейчас покурить. Но врачи запретили. Могу неожиданно умереть от этого. Пришлось смирится. Остается теперь только нюхать дым. И угадывать сорта сигарет по памяти.
- Так вот почему вы плакали…- у меня пробежали мурашки. – Я вам сделала больно.
- Да нет, ничего, не берите в голову. Просто вспомнилось. А у вас действительно, необыкновенный голос…
- Нет, но я не верю, что так далеко можно слышать!
- Это еще ничего, вот в молодости я как-то услышал разговор людей, находящихся за десять километров от меня! Слышал, как разговаривают двое моих друзей. Они жили в соседнем селе. Мне стало интересно, я сел на мотоцикл – и помчался туда. Каково же было их удивление, когда я, ворвавшись, слово в слово повторил их разговор. Они подумали, что я подслушивал за дверью.
- Вот это да! Но это больше похоже на телепатию!
- Может быть… Слушайте, у меня есть одно предложение. Я вижу, вы никуда не спешите. Вы видели елку в этом году? Говорят нечто грандиозное!
- На Майдане, что ли? Нет! Как раз туда собираюсь!
- Так идемте прогуляемся, троллейбус все равно не придет. А если и придет, то все ж лучше прогуляться.
- Конечно!
И мы отправились к центру. Вдруг мне в голову пришла гениальная мысль. Дома у нас жила моя бабушка. Мои родители ее забрали из села. Т.к. ей невозможно было находится одной. Практически отказали ноги… А без ног в селе – не выжить. На помощи добрых людей далеко не уедешь.Дедушка умер год назад. А она задыхалась в этом бетоне, никогда не жившая выше первого этажа. Ей не хватало воздуха и общения. Все осталось в далекой деревне. Все друзья и знакомые. Вся жизнь. Она медленно угасала, изредка позванивая подругам, жутко мучаясь при этом, что моим родителям придется платить за межгород, но все же вырывая эти последние минутки счастья. Она бросалась во все религии. Всю жизнь пробыв атеисткой, теперь мечтала побывать в церкви. Буддизм и христианство – все теперь смешалось у нее в голове. И я, как могла, скрашивала ее существование.
Натащила в дом ладана и церковных свечей, соорудила что-то на подобие алтаря. Мы вместе смотрели на огонек свечи и улавливали в нем различные образы. Я одни, а бабушка, своим угасающим зрением – другие… Иногда мне было тягостно находиться в доме. Обстановка была слишком напряжена, да и постоянные стоны бабушки выбивали из колеи. Я выходила к людям и приносила ей свежие впечатления со своих прогулок.
- Слушайте, Добрый Волшебник. А не могли бы вы выполнить одну мою просьбу? Дело в том, что у меня дома живет моя бабушка. Мы ее забрали из села и у нее здесь нет совершенно никаких знакомых. Может быть вы бы смогли поговорить с ней? Просто поговорить…
- Да, конечно, я попробую. А где жила ваша бабушка?
- В Полтавской области. Село Чайковщина.
- Так мы почти земляки! Я там воевал. Неподалеку.
- Ой здорово!
- А как вашу бабушку зовут?
- Чайка Полина Лаврентьевна. – он записал.
- Хорошо, я обязательно позвоню ей!
Мы обменялись телефонами. Сходили к елке. Он, словно ребенок восхищался этой громадиной. Я так радовалась, что Добрый Волшебник больше не грустит. Мы весело попрощались и разошлись…
На следующий вечер – звонок.
- Здравствуйте, Оля!
- А, Добрый Волшебник! Здравствуйте!
- Ну какой же я волшебник? А ваша бабушка случайно не учительница?
- Да!
- А в Круподеренцах она не преподавала?
- Да она оттуда родом!!
- Представляете, такого просто не может быть! Моя жена – ее ученица!
Учитель в селе – личность культовая. Тем более такой, как моя бабушка. Настолько растворенный в детях. В своем деле. Мы с братьями заслушивались ее рассказами об учительской практике. С таким юмором, с такой любовью она вспоминала свое прошлое! И все до единого ученика ее помнили и до глубокой старости навещали, присылали письма, открытки… Она любила всех. И все любили ее.
Я с таинственным видом преподнесла бабушке трубку.
Бабушка плакала. Она практически не выговаривала слова. Все слилось в сплошные ахи и охи. Она то смеялась, то рыдала.
- Ученичка моя. Да помню. Помню.
И опять рыдания. Честно говоря, я ничего не поняла из их беседы. Зато они друг друга очень хорошо понимали. Бабушка была в восторге. В эйфории. Даже не знаю, как назвать…
Через два дня бабушки не стало. Ушла она в Рождественскую ночь – с 6го на 7е января. Говорят, уходящие в великие религиозные праздники – души избранные. Чистые, безгрешные. Именно такой и была моя бабушка.
И милый мой папа, как ты не прав! |
