Чувак, мне очень понравился твой рассказ. Я решил его продолжить. Ничё, если без разрешения? Ну, не обижайся, если чё. ЗЫ: уберите детей и слабонервных.
... но не успели.... Скрежет электрогитар усилился... менты отъебали Петрова, а его подельнику вырезали печень и наступили на горло берцем, после чего, глядя, как он задыхается, пытаясь не только дышать, но ещё и орать о потеряном фильтре водки, рассказывали друг другу анекдоты про поручика Ржевского: "Ржевский прорсыпается с похмелья и видит в зеркале, что у него между зубов застряла земляничная косточка. Подзывает слугу и спрашивает: "откуда, эта бля, косточка?" а слуга в ответ:" поручик, вы же вчера нажрались, как скотина, и целовались с Наташей Ростовой, которая до этого сосала у Пьера Безухова, который до этого ебал в жопу своего слугу, который съел его земляничное варенье"" - Гыы... , Гыыы... Петров конвульсировал.
Тут вдруг один из пацанов в песочнице вырос. И понял, что скорая не успеет. И он подумал: "А хули мне терять? При сквозном ранении селезёнки, рваной ране сонной артерии, и грибке стопы... мне не прожить и столько времени, сколько потребовалось, чтобы до всей этой хуйни додуматься..." и он тут же сдох. Второй парнишка, резко вкурив, в чём здесь прикол, воткнул свой ножичек по рукоять в глаз третьему, затем поднял его на руки, и посадил жопой на торчащий из под земли кусок трубы. Второй был старше. Затем он достал гранатамёт и застрелился. Со второго раза. Не то чтобы в первый раз он промахнулся, нет. Первым выстрелом он подбил несущуюся к нему "Скорую"... Скорая не успела.
Соседская бабка сбивала цену, но цена не сбивалась... Приходили люди из соседних дворов и, несмотря на крики, взрывы и анекдоты, брали помидоры по прежней цене. (видимо они шли на концерт Виагры)
Еврейский Бог пришёл к Вокалирующим неграм, но не спас их от трёх скинов и бритого, одетого в бомбер и гриндера, азера, на лице которого отчётливо наблюдалось качественно донесённая до него мысль о том, что скином быть гораздо лучше, чем азером.
Стук ботинок отбивал ритм «Demon days», медленно переходищий в "Аппассионату" Бетховена, часть II, Джастеконмото, Фа диез минор. И всё это неплохо сочиталось со скрежещимся звуком расстроеной электрогитары бездарного панк-долбоёба, по кличке Банан.
Белобрысый мальчишка со счастливой улыбкой и озорным огоньком в глазах ковырял соломинкой пойманную лягушку. Он часто слышал о том, что их можно надувать, но никогда это еще не пробовал. "А нахуй мне её надувать?" - подумал чувачёк, "Вот именно, лучше на хуй, а не надувать" И он это сделал. Насрвозь. Головка его члена оказалась в голове ещё живой лягушки. Эрэкция продолжалась. Голова лягушки начинала трещать. Глаза парнишки закатились от кайфа, и тут... голова лягушки не выдержала. Он кончил. Его мама не знает, каким порошком можно отстирать с майки брызги спермы, перемешанные с лягушачьими мозгами.
Солнце клонилось к горизонту, но горизонт его злостно наебал. Он упиздрючил на хуй со своего рабочего места (наверно в сортир, подрочить). Солнце упало и разбилось. Тени деревьев рисовали чудищь на асфальте, чудища ожили и нахуй запиздили эти сратые тени. Девочки, игравшие в куклы на лужайке, сошли с ума и съели себя заживо. А они могли бы быть совсем как тату, и даже круче... |
