Вот говорят, что сердцу не прикажешь ему, мол, воли не дано идти туда куда покажешь, любить того, кого не суждено. Но я надел ему вериги, цепями крепким сковал. И стал читать другие книги, которых раньше и не знал.
Теперь оно уму послушно и тело стены для него, ему другого и не нужно свобода в этом не его.
Сперва, конечно билось, пело, но после выдохнуло, село. И пусть сейчас уж не летает, звездой ночами не горит, зато свое родное место знает и только правду говорит. В подлунном мире не страдает, людьми чужими не болит.
Хоть ребра клетка не из злата, но не грозить теперь палата и за оградку не несут цветы. А ты не плачь о нем, невиновата ты. |