Машкина жизнь катилась под откос. Она пыталась бороться, но сил уже не оставалось.
Телефонный звонок пробудил ее ото сна. Она вздрогнула и решала не брать трубку. Но абонент на другом конце провода явно настаивал на внимании.
«Да», - Машка не скрывала раздражения. «Маш, хватить хандрить, я тут одну бабку нашла. Ну, знаешь, знахарка! Она снимает порчу, возвращает любимого, убирает венец безбрачия», - восторженно рассказывала Юлька - «Поехали, а?!» Машка засмеялась: «У меня ничего не болит – это, во-первых, любимого возвращать не нужно, потому что его нет – это во-вторых, а в третьих – я не хочу замуж…», - врала Машка. Юлька обижено вздохнула: «Что так и будешь всю жизнь пялиться в потолок?», - не унималась подруга – «Что правду боишься услышать?». «Да какая правда? Тебе третий десяток пошел, а ты все в сказки веришь. Какая бабка-знахарка? Ты чего совсем не думаешь? Правду хочешь? Да я так тебе расскажу…», - взорвалась Машка и кинула трубку. Заплакала. Ревела пока не кончились слезы. Вроде полегчало.
Машка успокоилась и набрала Юлькин номер телефона. «Да», - грустно ответила подруга. «Юль, приезжай,а?», - только успела сказать Машка заплаканным голосом и ее исповедь оборвали частыми гудками. «Вот обидела ни за что человека», - подумала она – «Так мне и надо!»
Спустя минут 10 в дверь позвонили. Запыхавшаяся Юлька устала ждать и уже тарабанила в дверь. «Чего как улитка после родов, вставай и одевайся», - не допускала возражений подруга. Машка покорно натянула брюки: «По магазанам, да?» «Нет, к бабке-знахарке», - твердо ответила Юлька.
* * *
Уже полчаса Машку трясло в полуразвалившемся «пазике». Она ругала себя за свою жизнь, за слабую силу волю, за депрессию. Искоса поглядывая на подругу, ругала и ее за глупую идею и в очередной раз себя за бесхарактерность. Напротив них сидели два друга-солдата явно довольных жизнью. Они громко смеялись, изредка оценивая девчонок. «Вот и нашла меня моя судьба!», - усмехнулась Машка и поймала на себе взгляд дембеля. Ей почему-то стало страшно. Она поежилась: «Юль, ну, сколько еще ехать?». «Вот следующая остановка наша», - невпопад ответила она. Они вышли, кругом простиралось огромное поле. Где-то вдалеке виднелись слабые очертания деревушки. Они одновременно вздохнули и засмеялись. «Потопали?», - обреченно спросила Машка. «Ага», - ответила спасительница. Всю дорогу они молчали. Машка почему-то вспомнила Петьку. «Юль, а помнишь, как Петька нас учил скворечники строить и чуть свой палец не прибил вместо гвоздя, а еще мы на тарзанке катались, ты еще потом в больнице лежала со сломанной рукой, а помнишь, как на после выпускного мы звезды считали, он даже их нашими именами назвал…», - читала монолог Машка. Юлька ответила ей удивленным взглядом. Машка замолчала и прибавила шаг.
* * *
Бабка в старом халате любезно предложила войти. Машка ощутила на себе пронзительный взгляд. Она съежилась и заметила слабую улыбку на лице целительницы. Машку потряхивало. Она села на стул и стала ждать. Юлька что-то рассказывала знахарке, та молча кивала. «Господи, что я здесь делаю?», - подумала Машка – «На улице весна, цветы расцветают, птички поют, а я тут…»
Бабка-знахарка взяла потертый ремешок и стала его трясти. Потом посмотрела на Машку. «Тебе подруга порчу сделала, пока не вылечишься, не будет тебе личной жизни, и все неприятности твои только от этого», - услышала Машка. Ноги предательски подкосились: «Какая подруга?». «Я не могу сказать, один раз ошиблась – не на того указала», - грустно рассказывала тетя Клава. «И что теперь?», - спросила Машка. «Приезжай через неделю. Привези святой воды, хлеба и соли. Будем снимать порчу», - пробормотала целительница.
* * *
Ровно через десять дней Машка поплелась в церковь. От запаха ладана закружилась голова. Она ругала себя за глупость и суеверие. Неуверенно оглядываясь по сторонам, она искала, где бы набрать святой воды. Стыдно признаться, но в свои 25 Машка была в таких местах только на экскурсиях, хотя искренне верила и в Бога, и в случайности.
«Моя судьба зависит от помешанной на травах бабки», - усмехнулась Машка и замерла на месте от шипения стоявшей рядом набожной старушки, которой явно было не по душе ее поведение. Машка набралась храбрости: «Бабуль, а где воды набрать можно?» «Вон за тем столбом», - ответила она.
Машка направилась к указанному месту, подняла краник и приготовилась набрать святой воды. Как вдруг подставка сорвалась, и драгоценная вода полилась на пол. Машка растерялась. Она быстро встала и направилась к дверям с опущенными глазами. Ей не хотелось ничего слышась и никого видеть, только провалиться поглубже…
Она присела на скамейку недалеко от церквушки и заревела. В последнее время она много плакала. Пролив не один литр слез, Машка почувствовала рядом чье-то присутствие. Подняв мокрые глаза, увидела прямо перед собой ту самую старушку, она протягивала ей ту самую злополучную бутылку со святой водой. «И не такое бывает», - сочувственно произнесла та и медленно ушла в сторону леса.
* * *
Юлька позвонила рано утром. «Ну, чего дорогая?! Собирайся или ты забыла? Должок!», - трещала она в трубку – «Сейчас заеду!» «Да ничего я не забыла, почти одета. Это ты опаздываешь», - буркнула Машка. Подруга замерла от удивления: «И вправду помогает!» Они засмеялись, и Машке вдруг показалось, что жизнь налаживается.
Сегодня знахарку Машка восприняла спокойнее. Та что-то читала, бросалась ножами и все время зевала. Машка сидела как на иголках, ее мучил только одни вопрос, кто это сделал. Она набралась смелости и спросила: «Кто она?» Бабка потупила взгляд: «Я же говорила, что не скажу. Знаю наверняка, что подруга». Машка побледнела: «У меня только одна подруга…»
Юлька стояла в дверях. Она не слышала разговора, но от Машкиного взгляда ее бросило в дрожь. Бабка замолчала и будто прочитала Машкины мысли: «Не делай ошибок. Ты все узнаешь в свое время… В следующий раз приезжай, как только закончится хлеб, соль и святая вода».
Машка ее почти не слышала, она, не отрываясь, смотрела на Юльку. «Юль, а ты чего меня сюда притащила? Ты слышала, что она сказала, что это лучшая подруга постаралась?», - не успокаивалась Машка – «А ведь ты у меня одна». Юлька оглушено смотрела на подругу: «Да ты совсем рехнулась! Ты вообще слышишь, о чем говоришь?! У тебя совсем крыша съехала! Да ты…», - голос сорвался от отчаяния.
За 10 лет дружбы подруги ругались всего лишь пару раз, не разговаривали пару дней, а потом все друг другу прощали. Да и ругались как-то по-детски, не всерьез. Машка вдруг поняла, что не могла Юлька так с ней поступить, и заноза в сердце начала ныть. «Да ладно, Юль, я сама не своя. Прости, а?», - чуть не плача извинялась Машка. Юлька притихла, но явно не собиралась никого прощать. Всю дорогу ехали молча.
«Тебя куда подбросить? Домой?», - спросила Юлька. «Ага, а может забежишь, чаю попьем?», - заискивающе предложила Машка. «Не поможет», - отрезала Юлька и завела мотор – «Звони, если что».
* * *
Машка проснулась, часы показывали 3 утра. Голова гудела, ноги были тяжелые как свинец, руки ломало. Машка включила свет, откинула одеяло, с трудом отыскала градусник. Температуры не было. Выпив стакан воды, она попыталась уснуть. Ей снились Юлька, Петька, выпускной. Они с Юлькой допивали шампанское, а Петька уже хмельной рассказывал им про звезды. Потом откуда не возьмись появилась бабка-знахарка, она что-то шептала, а набожная старушка звала Машку в церковь.
Она проснулась в холодном поту, поплелась на кухню искать снотворное. Пузырек был пуст. Машка обречено вздохнула и набрала Юлькин номер. Никто не отвечал. Она вернулась в комнату, три раза прочитала «Отче наш» и, наконец, уснула.
* * *
Проснулась от грохота, кто-то безудержно тарабанил в дверь. «Да что такое, воскресенье ведь, кого несет?», - злобно бормотала Машка, отпирая дверь. Перед ней столбом стояла Юлька – белая как смерть и невинная как дитя. «Маш, ты прости, что я трубку не взяла. Просто на беззвучный режим поставила, Саня спал. Что случилось, а?» - оправдывалась Юлька. Машка улыбалась: «Юль, а тебе дочка не нужна, а? Возьми меня к себе, я уже выросла и пеленки за мной стирать не нужно…»
Они смеялись. «Так давай на кухню, заваривай чай, а я постель уберу. Слушай, а может в лес, костер, песни по гитару? Где твой суженный - ряженный?», - заторопилась обрадованная Машка. Юлька стояла, опустив руки, на глазах наворачивались слезы: «Маш, а ты что правда подумала, что я смогла бы так сделать?»
«Ты все узнаешь в свое время…», - засмеялась Машка – «Эта твоя бабка совсем меня с ума свела. Мы же с тобой месяц не виделись. Прости… Сейчас расскажу, я же к ней ездила несколько раз. Святую воду возила. А она мне напоследок и говорит, мол, нет больше порчи, живи долго и счастливо. Я ей и говорю, как жить, лучшей подруги лишилась, кроме кота никого нет. Она мне и говорит, мол, а ты чем слушаешь, я про лучшую ничего не говорила».
Машка запнулась: «Прости,а?!»
* * *
Они сидели у огня. Ленька играл на гитаре, Нинка поливала шашлык. «Нин, не женское это дело!», - шутливо оттаскивал ее от настоящего мужского дела Вадим – «Иди лучше за малышами присмотри!». Санька заворожено смотрел на подруг: «Юльк, а ты мне не изменяешь?! Уж больно вас с Машкой друг от друга не оторвешь!».
Пришел Петька. Не один. «Вот познакомьтесь, моя подруга – Даша», - представил девушку Петька и виновато взглянул на Машку. Что-то внутри оборвалось. Даша подошла прямо к Маше: «Привет! А ты меня не помнишь? Мы параллельно учились в универе. Мы же даже пару раз в одной компании встречались. Были хорошими знакомыми, почти подругами. Только ты меня почти не замечала, все время была чем-то занята. Я тогда Петю первый раз с тобой увидела…», - рассказывала она. «Ты помнишь, Петька тебе букет весенний принес, так мы вместе выбирали. Он тогда влюблен в тебя был по уши…», - неприятным голосом рассказывала она. «Помню», - перебила ее Машка – «Цветы в тот же вечер завяли. Странно…» «А ты, Петька, случайно не в тот же вечер увидел в Даше что-то светлое и прекрасное?!», - она не смогла скрыть иронии. Машка с Юлькой переглянулись.
«Слышишь Петька, у меня к тебе дело на миллион!!!!», - вмешалась Юля – «Давай-ка завтра с тобой в одно место съездим, старушечку навестим, она совсем одна, помочь бы надо». Петька от изумления открыл рот: «А как же Саня?».
«А Санины цветы не вянут!», - многозначительно и таинственно произнесла Юлька… «А старушечка, что надо! Сам увидишь». |