Вот по этому по всему:
по причине жары, из-за гроз, и поскольку ты не принимаешь всерьёз все слова мои, - Я сниму твоё новое платье, я скажу тебе - хватит! - и добавлю, срываясь на шёпот: Болит. И, в пробоинах ниже ватерлинии, утону в недвижимом спокойствии ванны. Анна, мне плевать, где и как хорошо тебе было с другими, кто дарил тебе розы, а кто - лилии, а кто - это кольцо. Посмотри, посмотри на моё лицо. И не то. чтобы жду дождя, не читая газет, как не то, чтобы - ничего не ожидаю. И слезе найти времени: эти глаза на меня глядят, уставились, как будто бы знают: мысли мои и мои слова. Как же болит голова. Тише, ночь вторит фонарному морю морем разлитых звёздных огоньков; в глубине веков, кто же спорит, пока никто не слышит, скажу: мы бы были Богами. А в московской сутолоке, проще остаться с отдавленными в метро ногами, чем выцарапать лишнюю минутку, и успеть по всем важным, якобы, и, якобы, неотложным. А ты скажешь: "Возможно". И в сей недосказанности - суть. Нет, по правилам этой земли, мне уже не уснуть. Значит будем молчать, тут всё просто: и главное - только начать. Можно многое смалчивать, не обсуждать, зачем? И твоя голова на моём плече слишком много, чтобы пытаться спорить, Край небесный распорот, и то ли стрелой самолёта, то ли - чем то безумным. В ночь безлунную оставляю тебя, как сожжённый город - оставил бы гунн, и из всех прочих сумм, это - лучшая прочих. Узнаёшь этот почерк? И этот язык эззопов? Я добавлю, срываясь на шёпот, переходящий в крик: "Оставляю тебя, как гавань оставил бы бриг, но в открытом же море, мне самым тяжёлым из грузов станет, - как пробоина и как приступ, память. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
КОММЕНТАРИИ
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Оригинал текста - http://teplovoz.com/creo/18070.html |